Noname игрожур

Мысли | 28 июля 2016

Недавно на Канобу появилась колонка Сергея Цилюрика, в комментариях к которой случился достаточно показательный спор о роли авторов в отечественном игрожуре. В ходе дискуссии Цилюрика быстро закидали камнями, а самый популярный коммент настолько показателен, что я приведу его здесь:

>Если вы читаете рецензию автора Х, то вас должна интересовать позиция автора Х.

Сразу нет. Я читаю рецензию не автора Х, я читаю рецензию на издании Х и он выражает его мнение. Несомненно редакция это многогранное существо, но оно должно выбрать рецензента, которое огласит консолидированное мнение редакции.

Также один из юзеров накатал в паб достаточно объемный ответ. Он заслуживает того, чтобы прочесть его целиком. Сюда я утащу только пару знаковых фраз:

Что такое «интересная рецензия»? Рецензия – это же критический взгляд, так? Нет критического взгляда…

Когда я… иду к изданию за рецензией,… я ожидаю интересного легкого чтива… от мастеров слова, которыми считаю журналистов (за 15 лет можно было научиться) и славного срача в комментариях, где может проявиться вся моя отвратительная сущность безнаказанного обитателя интернетов.

Ну а теперь по существу.

Оказалось, что аудитории Канобу совершенно не интересно мнение отдельно взятого автора о рецензируемой им игре. Вместо этого читателям хочется видеть в оценке обобщенную позицию редакции ресурса, некий плод коллективного разума, подкрепленный фактами и волшебной объективностью. Серьезный анализ, аналогии и прочую личную рефлексию непонятные ноунеймы могут оставить при себе. Нечего нам указывать, как читать рецензии. Мы тут за тем, чтобы увидеть «Канобу ставит Игре 8 из 10».

При этом писать «мастера слова» должны легко, комменты в интернете существуют ради славного срача, а у Цилюрика — автора легендарных апокрифов на многие известные игровые серии, — нет критического взгляда. И дело тут не только в конктретном СМИ — подозреваю, что посетители других популярных изданий тоже подвержены подобному синдрому.

Animal Farm

Примерно так дискуссия выглядела со стороны

Всерьез спорить с комментаторами как-то неловко. Ну странно говорить разумным вроде бы людям, что объективности в природе не существует — два отдельных человека могут дать соверенно разную оценку фильму или игре, а все редакции состоят из живых авторов. Видеообзор тоже не панацея, потому что смотреть геймплей и играть самому — далеко не всегда одно и то же. Весь поинт читать именно тексты как раз и заключается в том, чтобы узнать позицию конкретного автора — человека, способного стройно излагать мысли, обладающего схожим вкусом и рациональным, критическим мышлением. Никакой редактор тут помочь не в силах. Если читатели готовы слышать только единую позицию, выработанную главредом или коллективом, то ресурс превращается в банальный блог одного обезличенного слендермена. Ноунейма, чье мнение все так жаждут игнорировать.

Выживаемость СМИ построена на командной работе, а колонки — тот сочный контент, ради которого в хорошее издание идут читатели. СИ пыталась в свое время под крупными рецензиями давать слово разным авторам, но это выглядело как попытка вырастить свой маленький метакритик на страницах отдельно взятого журнала. Уместно в былые времена, но бессмысленно сейчас.

Колумнисты и их пристрастные рецензии необходимы. Чем их больше, тем четче картинка. Можно ходить на либеральный slon, а потом на спутник-погром, читать Кашина и Просвирнина, Латынину и Норина, и при этом получать весь спектр мнений. Иначе не получается видеть паззл целиком. Этот принцип верен для СМИ любого толка. А еще так проще принимать решения о покупке, а не слепо ехать на борту hype train, особенно когда игры стоят по 4К рублей.

Растолковывать читателям истины — воистину неблагодарное занятие. Давайте лучше поговорим вот о чем.

Gamover and Bonus

Мне важно мнение передачи «От винта», а не этих двух непонятных типчиков

Повезло старичкам — тем, кто вошел в игрожур еще в девяностых или начале нулевых. Тогда у нас имелся набор непререкаемых авторитетов, которых слушали все. Eler Cant, Лорд Ханта, Купер, Щербаков, Разумкин, Подшибякин, тот же Врен, в конце концов. Кто-то писал по делу, кто-то страдал графоманством, а отдельные личности вообще выдавали такую первосортную херню, съесть которую мог только пятиклассник, пребывая в полном информационном вакууме. Зато в этих работах до сих пор ищут загадочную «душу». Аксакалы, сохранившие активность, сумели не растерять и свой авторитет. Врена вон регулярно просят снова писать в блог про игры, чего ему по должности нельзя. Хотя, как показывает практика, возраст не всегда аргумент: ныне даже наличие СИ в резюме не помогает заставить прислушаться. А что делать тем, кто стал известен позднее, или совсем молодым авторам?

Как быть с Олегом Зайцевым, редактором IGN, чья активность пришлась на последние 6 лет? Как быть с редкими, но меткими текстами Светы Карачаровой? А она, между прочим, пишет с 2004 года и является для games.mail.ru настоящей находкой. Их тоже в ноунеймы запишем? Семнадцать текстов за пятилетку ради срача в комментариях? Перед талантливой молодежью, вроде Ивана Грибовского, проблема создания собственного имени в стоит в полный рост. В мире, где журналист вынужден терпеть свою безымянность и при этом, как советский писатель, идти в фарватере без права на три шага в сторону, проще писать в стол.

Вторая черта времени, которая бросается в глаза — молодежь рвется в игрожур. Каждый считает себя экспертом, постит треды на форумах, пишет в блоги тысячи знаков, ведет твиттер или паблик. Интернет дал возможность высказываться. И теперь каждый хочет говорить и быть услышанным, но при этом в большинстве случаев — вот парадокс, — не готов слушать остальных. Позиция и взгляды собеседника не важны, рецензию можно смело проматывать в конец, а потом до хрипоты спорить над цифрой в комментариях. Не удивительно, что наша печатная пресса умерла, а журналистика не развивается — на что-либо серьезное просто нет спроса. Если бы эти люди видели фильм «Человек с бульвара Капуцинов», они бы оценили иронию.

Впрочем, какой смысл размышлять над тем, что пишет безликий автор со страниц очередного блога. Dora’s questions were really hard today. Простите.

Dora

← →