Обычно сериал Far Cry среди геймеров принято не хвалить, а больше ругать. Впрочем, как и любой другой блокбастер без так называемой «души». Это сейчас модно. От прессы такие игры получают высокие оценки на выходе, дабы не портить отношения с крупным издателем, а спустя некоторое время в блогах и соцсетях даже от игрожура слышится презрительное слово «вышки». Помяните мое слово, когда аналогичная история приключится с Primal, который сначала соберет хвалебные отзывы, а потом получит на орехи за недостаток оригинальности.

Поначалу свобода действий поражает

Наверное, это заслуженно. Самый первый выпуск был глотком свежего воздуха. Он так пришелся по вкусу игрокам, что те начали делать моды уже для демоверсии, не дожидаясь релиза. Модификации для демок появляются на свет очень редко: подобные истории можно пересчитать по пальцам — мне на память приходит разве что Operation Flashpoint. Разумеется, со временем песочницы наводнили рынок, приелись, да и геймплейных различий между третьей и чертвертой частями маловато, что послужило дополнительным поводом для критики. И трешка, и четверка стараются развлечь изо всех сил, но получается не очень: штурм очередного фортпоста, раздражающие животные, демоны, нарколыги в роли шутов, новая дюжина радиовышек, однотипные миссии с тремя волнами врагов, неживые декорации вместо населенных пунктов, постоянные просьбы кого-то спасти — все это если не вгоняет в скуку, то забывается через пять минут. Вот уж не думал, что меня здесь что-то зацепит.

Предыдущую часть целиком и полностью тянул на себе Ваас. Каждое его появление в кадре было каким-то праздником, ну а монолог про insanity вообще стал визитной карточкой игры. Проблемой было то, что общее время пребывания персонажа Майкла Мэндо на экране едва превышало полчаса, а остальные NPC особого интереса не представляли. В сиквеле сценаристы постарались это исправить. Сюжетную кампанию Far Cry 4 я закончил относительно недавно и неожиданно для самого себя готов сказать много лестных слов в адрес сеттинга и местной истории.

Города, к сожалению, играют роль декораций со статистами. В жизнь тут не веришь ни минуты

На первый взгляд, тут совсем не Биошок, особенно если делать большие перерывы между заданиями, но уже сама идея поместить игрока в нищее азиатское государство, раздираемое противоречиями и балансирующее на грани вооруженного конфликта, заслуживает внимания. Да, куча опционалки, возникающая прямо под носом, вроде постоянных столкновений повстанцев и армии, скорее раздражает и отвлекает от главного, чем помогает поверить в мир. Не содействуют реализму и постоянные смехуечки от второстепенных неписей, вроде Йоги с Регги. От игрока требуется изрядное терпение и способность к role playing, чтобы закрыть глаза на этот балаган. Но если абстрагироваться и не лезть в очередные разборки у обочины, то перед нами предстает иная картина. Кират прекрасен, и с точки зрения визуальных красот, и как арена для событий, в которые предстоит погрузиться. Или не погружаться вовсе — выбор за вами, и в этом случае игра «проходится» за 15 минут.

Открытый мир заставляет снизить концентрацию повествования, поэтому портреты участников тут максимально упрощены. Игра вполне себе просто, на доступном подросткам языке рассказывает о том, что бывает, когда в более-менее стабильной стране начинается революция, сменяемая гражданской войной. При этом акценты расставлены в нужных местах. Сабал давит на чувство справедливости, кажется честным и открытым. Настоящий идейный лидер с немногочисленным отрядом сопротивленцев, прижатых в Банапуре к горам. Его соратница Амита куда более прагматична — ее задания представляют собой либо ликвидацию возможных угроз для повстанцев, либо обеспечение снабжения деньгами и оружием. В отличие от прямолинейного Сабала, чтобы сманить игрока на свою сторону она использует любые методы: от рацио и похвалы до женских чар и жалости к себе и к Бадре. Поверили в лапшу про «мама бы гордилась»? Пожалели бедных девушек, чье мнение не никто никогда не слушает? Согласились с доводами, что опиум приносит деньги, а без денег не купить оружия и не одержать победы? Да, трудно не поддаться на такую разводку, да еще от сексапильной девицы, а между тем Амита уже одерживает верх во внутрипартийной борьбе, и вскоре под ее чутким руководством Кират сможет смело соперничать с Колумбией по производству наркоты. Cash must flow — вот ее основной императив, и в дополнительной сцене после титров она наглядно демонстрирует, насколько ценит и героя, и всех остальных. А чего вы ожидали? Можно иначе поднять экономику страны с полностью разрушенным производством и полуфеодальным укладом жизни? Мак растят не потому, что мечтают жить жизнью Тони Монтаны — просто это прибыльнее, чем выращивать любую другую сельхоз культуру. Это позволяет семье крестьян свести концы с концами. Средняя Азия в миниатюре.

Бро Сабал в пролете, когда красавица Амита просит об одолжении. Игрок пока не знает, что тут не FC3, и ему ничего не обломится.

Правда, и Сабал оказывается вовсе не Че Геварой. У авторов хватило яиц достоверно изобразить, как легко случается переход от традиций и веры предков к форменному ИГИЛ, с отрезанием голов чуть ли не на камеру. Фанатизм в итоге оказывается еще большим злом, поскольку не прекращает противостояние, а отправляет его на новый виток. В обоих случаях «брат» геймер не нужен: он выполнил свою работу, среди большевиков Золотого пути раскола нет, местный Троцкий застрелен, можно идти на все четыре стороны, до поры до времени. Даже если позволить условному Троцкому сбежать в условную Мексику, расклада это не изменит. А партостроительству в собственных корыстных целях Аджей не обучен.

Одни из самых интересных миссий вырваны из песочницы и не связаны с ней. Странный ход.

Кстати, о нашем безвольном протагонисте. Аджей Гале (или Гейл, на американский манер) приехал в Кират, чтобы выполнить последнюю волю покойной матери. Ужину в компании с главным хипстером он предпочел радикальные левые идеи, и вот уже наш бравый коммандос штурмует очередной бастион королевских сил. Надо признать, что сама механика — отвоевать страну, аутпост за аутпостом — работает отлично. От каждой битвы испытываешь эйфорию: еще на шаг ближе к цели, к свободе. Базы не похожи друг на друга, и пытаются быть объектами из реального мира (монастырями, школами), за исключением крепостей боссов. Армия активно противодействует: снабжает свои части через грузовые конвои и посылает карателей в районы, контролируемые ополченцами. Здорово и то, что в северной части Кирата заметно меняется состав сил — на место оборванцам из деревень и откровенным бандитам приходят регулярные формирования, хорошо экипированные и обученные. Однако даже после отстрела нескольких тысяч человек и спасения десятков заложников, влияние Аджея на Golden Path остается прежнем уровне — на нуле. Бойцы с желтыми повязками реагируют на него одними и теми же фразами «спасибо за помощь, Гале», никто не выдвигает его вперед, не идет за ним. Политического веса нет. Аджей — отличный инструмент, полезный идиот в руках возведенного им же на вершину лидера, способный лишь на грязную работу. Причем он сам отлично понимает и шутит об этом в одном из диалогов с Амитой. Какая судьба его ждет? В конце игры Паган прозрачно намекает на то, что не стоит упускать удобный момент, пока им не воспользовался кто-то другой. В стране может быть лишь один товарищ Сталин, а остальным место либо в гулаге Дургеш, либо в земле.

Деталь — в финальной крепости служат самые элитные части, с соответствующими знаками отличия. Вот дважды герой Кирата. Правда, ему это не помогло.

Еще один интересная тема, затронутая во вроде бы несерьезной игре — насколько насилие способно изменить человека. Один из двух возможных финалов показывает, что Аджей — такой же заложник ситуации, как Нур или Де Плер, забывший о своей цели путешествия в Кират. Помогая своим новым друзьям, он обрекает на смерть тысячи людей, не ведя даже бровью, и превращается из хорошего парня в настоящую машину для убийств. Лакшмана? Какая Лакшмана? Похер, пляшем. Забавно, что если Джейсон Броди хотя бы на словах задумывается о том, как тяжело убить человека, то Гале спокоен как тибетская скала. Ох, бедная Бадра, пойду вырежу еще пару деревень.

А все ради чего? Чем Паган Мин отличается от тех двоих революционеров? Будучи по природе авантюристом, он пришел к власти аналогичным образом, через переворот. Как любой порядочный диктатор, после падения монархии он быстро избавился от бывшего соратника и по совместительству отца протагониста. Очень политически правильный ход, осуждать сложно. Пагана часто сравнивают с ебанутым на всю голову Ваасом, но это вообще разные люди — Мин один из немногих, кто адекватно воспринимает происходящее, хоть временами и ведет себя экстравагантно. Он еще более рационален, чем Амита, и оказывается вовсе не так жесток, как стремящиеся его сместить златоборцы. Если не брать во внимание открывающую Far Cry сцену с авторучкой, призванную слегка эпатировать зрителя, то Паган вызывает искреннюю симпатию, особенно когда игроку открывается причина, сделавшая его таким. В конце концов, он занимается тем же бизнесом, что и Golden Path. Глотки своим противникам не режет, предпочитая брать заложников. Умело делегирует полномочия. В стране какая-никакая стабильность, зачем раскачивать лодку, чтобы в итоге прийти к тому же самому? Не удивительно, что под конец хочется прислушаться к его словам (благо игра дает такую возможность) и перестать идти на поводу, у кого там вы все время шли. Игра засчитывает это как хорошую концовку: желание Ишвари исполнено, ну а герой остается один на один с тем, что натворил.

Само собой.

В то же время, нельзя сказать, что все это было напрасно, и лучше бы сопротивленцы сидели в своем Банапуре, никуда не высовываясь. Идеалисты всегда пытаются что-то изменить, make a difference, и это правильно. В первом прохождении я искренне поддержал Сабала, переживающего за народ и его горькую долю. Только вот в борьбе за любые идеалы хорошо бы знать, где черта, за которой пора бы остановиться. В результате то, что поначалу начиналось из самых благородных побуждений и стремления к справедливости, заканчивается ровно так, как бывает в жизни: вместо розовых пони и равенства с братством получается дерьмо еще хуже, чем раньше. В Монреале явно читали Томаса Карлайла: всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи. В сценарии Far Cry патовая ситуация — в нищем, разваленном постоянными мятежами Кирате нет и не может быть малейшего шанса на счастливый финал. Кампания заканчивается ровно там, где ей следует, потому что за титрами остаются уж слишком сложные вопросы, чтобы давать на них готовые ответы. Превратятся ли Сабал/Амита и Аджей в новых Мохана и Паган Мина? Убьет ли чужестранец свежеиспеченного вождя пролетариата? Вдруг в этот раз получится, и он сможет удержать очередной Golden Path от бунта и начать строить национальное государство вместо частного наркокартеля, или Кират раз за разом обречен на гражданскую войну? Отличный повод задуматься.

Did I ever tell you the definition of insanity?